Игорь Кульчицкий - Дневник Эриха Эйке. Часть 1. 1941
Эпизод 5. 54-й армейский корпус
Пока я ехал домой, на каждом светофоре меня так и подмывало взять в руки перевод, однако, куда комфортнее читать на кухне, так сказать, в спокойной обстановке, не отвлекаясь ни на какие другие дела.
Маруська уже ждала меня, сидя посреди коридора. Когда я открыл дверь, встала, мяукнув, и не спеша отправилась в комнату. А еще говорят, что кошки «гуляют сами по себе». Нам достался экземпляр, выпадающий из общих представлений. Невероятно социальное существо, практически ни минуты не проводящее «вне коллектива». Если, конечно, дома нет посторонних. Наша болтливая Маруська постоянно забирается на колени, если кто-то присел на диван или на стул; если же хозяин или хозяйка ложатся спать – тотчас устраивается на груди.
14 лет назад всего за 100 рублей мы с женой купили нового члена семьи (это звучит, конечно, странно, но так оно и есть). Самым удивительным для нас фактом стало то, что с некоторых пор она (Маруська) всегда ждет меня, когда я выхожу покурить на лестницу. Возвращаюсь, открываю дверь – уже сидит столбиком в ожидании, и как только зайду в квартиру, обязательно мяукнет, не торопясь двинувшись туда же, куда и я.
Предвкушая дальнейшее чтение перевода, я быстро скинул куртку, оставил в коридоре портфель и заглянул в спальню, снимая джемпер.
Жена, лежа на кровати, болтала с кем-то по Скайпу.
– Чего так поздно, – спросила она, – где был?
– На встрече. Поесть чего-нибудь имеется?
– В холодильнике – пшенная каша.
– С кем ты там болтаешь?
Катя вздохнула:
– А-а-а… С Кузиной. Представляешь, у них собака поймала на пруду дикую утку и принесла домой щенкам. Пять минут – утки нет.
– Так то же охотничья собака – сразу видно.
Она снова застучала по клавишам.
– Иди, ешь.
Пшенная каша – это я люблю!
Поставив чайник, я достал тарелку с кашей из микроволновки и начал читать с того места, на котором остановился перед уходом от Сергея Николаевича.
Буду сразу говорить о главном. Вспомним мифологию. Конечно, вы читали «Песнь о Нибелунгах». Или… нет? Детали опустим, чтобы не терять времени. Вопросы – по ходу рассказа или потом. Напомню содержание, чтобы все встало на свои места.
Итак, верховный бог наших предков Один был владельцем меча «Нотунг». В те времена даже оружие имело имена. Меч обладал волшебной силой даровать своему хозяину непобедимость. Зигмунд был сыном Одина, и «Нотунг» достался ему после того, как он выхватил его из ствола огромного дерева, когда на семейном пиршестве Один, загнав меч в дерево по самую рукоять, сказал, что достать оружие сможет только достойный. Это было родовое дерево, и каждый из родственников мужского пола попробовал вынуть меч, но сумел только Зигмунд. Меч был необычный, как я говорил, однако, помимо волшебных свойств, была ещё одна особенность – его нельзя было использовать в личных интересах.
Как вы, вероятно, помните, у Зигмунда возник конфликт с королем викингов Люнгви. Конфликт был связан с женой Зигмунда – Хьердис, которая предпочла выбрать в мужья Зигмунда, а не Люнгви. Зигмунд был старше Люнгви, и предпочтение Хьердис было непонятно викингу. В конце концов, Зигмунд и его молодая жена сыграли свадьбу, жили в согласии и, конечно, в достатке, ведь Зигмунд был вождем.
Люнгви не простил Зигфриду женитьбы и, улучив удобный момент, напал на него. Зигмунд в бою фактически преследовал личные интересы – сохранить жену и богатство, которым владел. Ведь противник претендовал и на первое, и на второе. Лишить Зигмунда жены и богатства – вот цели, которые преследовал Люнгви. В разгаре битвы, в которой Зигмунд был неудержим и беспощаден, когда победа была уже близка, появился Один и метнул в Зигмунда свое копье.
Теперь о копье, которое играет в этой истории немаловажную роль. Оно тоже не простое, как, впрочем, все, чем владел Один.
Мы остановились. Я закурил и сказал:
– Давайте постоим. Мы слишком близко подошли к охране, я не хочу, чтобы они слышали, о чем мы говорим.
Дав прикурить Генриху, я продолжил свой рассказ.
– Копье «Гунгнир» поражало любые доспехи, любую цель – ничто не могло ему противостоять. Кроме того, посланное в противника, оно всегда возвращалось назад, к своему хозяину. Его выковали два гнома – братья Ивальди. Отличные кузнецы, братья этим подарком хотели продемонстрировать богам мастерство подземного народа.
Итак, Один бросил копье в Зигмунда, но Зигмунд ударом меча сумел отбить его, однако, Нотунг от удара о копье сломался. Так Зигмунд потерял божественное покровительство, и, в конце концов, сражаясь обломком меча, был смертельно ранен.
Победа не принесла Люнгви богатства. Не досталась ему и жена противника. Сокровища Зигмунда были заранее хорошо припрятаны, а Хьердис спряталась сама. После боя она нашла умирающего Зигмунда и подобрала обломки меча. Зигмунд перед смертью сказал, что их сын, который должен вскоре родиться, выкует из этих обломков новое оружие, с которым покроет себя неувядающей славой.
Со временем другой мистический персонаж – гном Регин, выковал из обломков «Нотунга» новый меч – «Грам» для Зигфрида, сына Зигмунда. Кстати, гном Регин был наставником Зигфрида. Металл «Нотунга» и контакт с копьем Одина придали «Граму» чудесные качества – его владелец должен был совершить множество подвигов…
Кстати, интересный момент в этой истории. Обратите особое внимание на кузнеца, который создал меч «Нотунг». Имя его – Веланд. Вам оно ничего не напоминает? Вспоминайте. Гёте. «Фауст». Правда, там звучало другое имя – Воланд. А вот еще одно созвучное двум другим – Фаланд. Так называли черта наши предки. Стоит отметить, что у многих народов черт достаточно часто появляется в кузнице.
Веланд – знаменитый кузнец. Возможно, он принимал участие и в изготовлении других магических мечей, кто знает… В свое время он учился мастерству у кузнеца-наставника Мимира и гномов с горы Каллав. «Нотунг» – это его, скажем так, наиболее значимая работа.
Вы спросите, зачем я рассказываю эти «сказки»? Я бы не стал утверждать с абсолютной уверенностью, что все, о чем я вам вкратце сообщил, вымысел. Нет. Все предания базируются на реальных событиях. Весьма вероятно, что события эти с течением времени искажены настолько, что стали похожи на сказку. Впрочем, если вы, как пример, возьмете Библию, то будьте уверены в том, что эта книга, события в которой также имеют определенно мистический характер, не является копией изначальной рукописи. Многократный перевод и адаптация сделали свое дело. Ведь одно или два неправильных по смыслу слова могут изменить все содержание, или… впрочем, я отвлекся…
Видите ли, коллеги, ни меч, ни копье сейчас нас не интересуют. Продвижение германских войск на восток – дело времени, и поиск других артефактов – задачи других экспедиций. Нам интересен именно этот, скажем так, амулет. Да, пусть будет – амулет. Ведь он таким стал.
Изначально амулет был навершием меча. После смерти Зигфрида судьба меча точно неизвестна. В одном варианте меч захоронен вместе с владельцем, по другому – достается одному из врагов Зигфрида. Здесь уже вопрос интерпретаций истории.
Каким образом навершие или, иначе, «яблоко» начало свой путь отдельно от остальной части меча – остается загадкой. Скорее всего – меч был каким-то образом сломан, разрушен. Далее, навершие использовалось как магический амулет. Да, амулет воина, человека активного и решительного. И раскрывается он человеку, обладающему изначально именно такими достоинствами. Амулет лишь усиливает их и позволяет добиться результата даже в самых сложных ситуациях. На навершии есть рисунок – руноскрипт, один из составляющих знаков которого Tiwaz[23]. Как всякий настоящий немец, как члены нашей организации, вы, конечно, изучали рунологию – значит, знаете, что означает руна Tiwaz… Но руноскрипт – это связка дополняющих друг друга рун…Были еще две…
Мы услышали звук мотора подъехавшей сзади машины…
24 июля 1941 г.
Ночевали в комендатуре Калараш Тырг. Ночь выдалась спокойная, прошел дождь. Утром, после плотного завтрака выехали на Кишинев. Жара несколько спала, дождем прибило пыль, и можно было ехать с открытым верхом машины.
Население возвращается в деревни, восстанавливают дома, разбирают завалы. Начинают функционировать гражданские государственные учреждения. Лучшие здания в центральной части населенных пунктов, наиболее сохранившиеся, заняты под примарию, суды, комендатуры, жандармерию. На каждом из таких домов – вывеска на румынском языке. Все русские надписи замазываются краской или забеливаются.
